Развязка

В этот момент для священника было бы естественно отменить шествие, предотвратив тем самым пролитие крови.

Гапон делается антиподом священника, он весь - пламенный революционер. Он мечется по различным отделениям «Собрания» и призывает людей к борьбе. Это он первый говорит о стрельбе и пролитии крови: 

«Если солдаты будут стрелять, мы будем сопротивляться.

Эсеры обещали бомбы... Устроим баррикады, разгромим оружейные магазины, разобьем тюрьму, займем телефон и телеграф, - словом, устроим революцию..."

Гапон достаточно взбудоражил народ. Дальнейшее довершили революционеры.

По воспоминаниям Максимилиана Волошина, накануне шествия неизвестные, нагнетая напряженность, бегали по городу и били стекла в домах.

Революционеры знают, что Государя нет в Петербурге, но все равно идут на Дворцовую площадь и ведут за собой народ.

Чтобы разгорелось пламя революции, 

должна пролиться кровь трудящихся.

Когда изо всех концов города двинулись к центру города колонны 11 отделений "Собрания", то при их встрече с войсками  из толпы народа раздавались выстрелы. 
На Васильевском острове одной из колонн был захвачен оружейный склад, построены баррикады.       

В других местах проявлялся  эффект несдерживаемой толпы, которая не могла, а часто и не собиралась останавливаться на предупредительные выстрелы.

Увидев войска у Нарвских ворот,    

Гапон вместо того, чтобы призвать народ разойтись,

как подобало священнику,
истерически призвал всех "К свободе или смерти"

       

 От  раздавшегося в ответ на это залпа Гапон  был спасен  Рутенбергом, который затащил его в подворотню, остриг, переодел и потащил на квартиру к М. Горькому писать прокламацию, которая начиналась словами:

"Так отомстим же проклятому народом царю!"
Гапон теперь говорил:  «…Царя больше нет, нет Бога и нет Церкви…»

Работа совершилась воистину адова.
По данным полиции, погибло 120 человек, около 300 ранено.
Либералы называли цифру в несколько тысяч пострадавших...