6. Первая мировая война

С началом Первой мировой войны Императору часто приходилось покидать Царское Село и уезжать в Ставку (штаб Армии) Верховного Командования, которая находилась в Могилеве, и во многие другие города России.

Помощь раненым и общественная благотворительность полностью захватили Царицу и Царевен. В Зимнем дворце Петрограда они организовали два учреждения имени Алексея – госпиталь и Комитет единовременных пособий больным и раненым воинам, также его имя носили многие военные лазареты, которые были под патронажем Царской Семьи.

Естественно, все это будоражило живую натуру Наследника, в котором родители развили такую горячую любовь ко всему русскому.

«Ты бранный меч извлек и клятву дал святую
От ига оградить страну свою родную.
Мы вняли клятве сей, и гордые сердца
В восторге пламенном летели вслед Отца».
(А. С. Пушкин)

Так передавал подобные переживания царскосельский отрок сто лет тому назад. Ему вторили мечты и думы Наследника. «...опять начал говорить о том, не возьмешь ли Ты его в Ставку», - пишет Государю, Командующему Армии в сентябре 1915 г. Царица–Мать.

«Готовил враг уже ловушку,
И для Царя, и для тебя.
Забыты детские игрушки,
Пожаром вспыхнула война».
(Алексей Мысловский)

По примеру древних воинственных династий Царская Семья разделила свой труд: ее женские представительницы у изголовья раненых, мужчины — во главе сражающихся.

Любимая Ставка
1 октября 1915 года Наследник с Государем уехали в Ставку. Царевичу в это время исполнилось 11 лет.

Государыне трудно было решиться на такой шаг, но Она жила не для Себя: перед Ней были всегда три сокровища — Государь, Сын и Россия. В их интересах Она решила расстаться на время с ребёнком слабого здоровья. Ввиду недостатка места, Государь поместил Сына в Своей комнате (вся обстановка ее состояла из двух походных кроватей и нескольких стульев).

«И Отец и Сын одинаково наслаждались Своей совместной жизнью».
(Татьяна Боткина)

Во второй половине дня, когда позволяли дела, в течение часа происходила Царская прогулка на автомобиле. Император брал сына на реку, где тот катался с отцом на лодке или играл в песке, строил крепости и развлекался, как всякий ребенок его возраста.

Жизнь в Ставке очень нравилась Алексею. Там у него было одно особенное развлечение. Утром, перед выходом Государя к утреннему чаю мальчик становился с ружьем «на часах» у входа в палатку. Он по-военному отдавал честь входившему Государю и оставался на часах, пока Отец пил чай. Когда царь выходил из палатки, царевич отдавал ему честь и, уже после этого, снимался с «часов».

Английский генерал Хенбери-Вильямс, с которым Цесаревич подружился в Ставке, опубликовал после революции свои мемуары «Император Николай II, каким я его знал». О своем знакомстве с Алексеем он пишет:

«...Царевич носил защитную форму, высокие русские сапоги, гордый тем, что похож на заправского солдата. Он обладал превосходными манерами и свободно говорил на нескольких языках.

Со временем его робость прошла, и он стал обращаться с нами, как со старинными друзьями. У Наследника пытливый ум, и вопросы, которые он задаёт, подчас ставят нас в тупик...

Всякий раз, здороваясь, Царевич для каждого из нас придумывал какую-нибудь шутку. Подойдя ко мне, он имел обыкновение проверять, все ли пуговицы на моем френче застегнуты. Естественно, я старался оставлять одну или две пуговицы незастегнутыми. В этом случае Царевич останавливался и замечал мне, что я «снова неаккуратен». Тяжело вздохнув при виде такой неряшливости с моей стороны, он застегивал мои пуговицы, чтобы навести порядок».

20 декабря 1916 года генерал Хенбери-Вильямс получил известие о том, что его сын, воевавший во Франции, умер от ран. В комнату, где генерал оставался один со своим горем, вошел Цесаревич. Сев рядом с англичанином, ребенок произнес: «Папа велел мне посидеть с вами. Он подумал, что Вам одиноко».
Император и сам нашел нужные слова утешения для английского атташе. Цесаревичу было у кого учиться доброте и состраданию. Все, кто сталкивался с Наследником, отмечали его скромность, великодушие

Предыдущая тема Следующая тема